Литопсные мемуары-

Дес и Норин Коулы

26 июня — 22 июля 2008 г. Когда Дес не смог получить ответы на свои многочисленные вопросы, ему посоветовали книгу о литопсах профессора Г.К. Неля. Он обнаружил, что книга Неля полна ошибок и противоречий, поэтому решил, что единственный способ разобраться — собрать весь возможный материал с типовых местообитаний и воспользоваться оригинальными описаниями и публикациями. Для этого надо было долго рыться в библиотеках, архивах и старых записях. Одним из важных было сообщение об открытии первого литопса. Прошло уже 195 лет с тех пор, как Уилльям Джон Бёрчелл (William John Burchell) «подобрал с каменистой земли камешек странной формы», который «оказался растением, ещё одним новым видом из многочисленной трибы Mesembryanthemum». Так Бёрчелл описал свою находку 14 сентября 1811 г. где-то между Кейкамс-Порт (Keikams Poort) и Оранжевой рекой, в местечке под названием Санд-Валли (Zand Valley).

Доктор Н.Э. Браун из Кью попросил доктора И.Б. Поул-Эванса (Dr. I.B. Pole Evans) из Ботанического института Претории попытаться найти оригинальное место Бёрчелла и, если возможно, собрать несколько экземпляров. В 1918 г. Поул-Эванс вернулся из путешествия в эти места, заявив, что нашёл растения «там же или рядом от места, где нашёл растение Бёрчелл». Растение было сразу названо потерянным M. turbiniforme, а в 1922 г., когда Браун выделил новый род Lithops, было переименовано в L. turbiniformis. На тот факт, что растение не подходило под описание Бёрчелла, внимания не обратили. Кроме того, доктор Браун никогда не видел рисунок Бёрчелла, который мы обнаружили в 1969 г. в Африканской коллекции Губбинса в библиотеке Университета Витватерсранда (Gubbins Collection of Africana, University of Witwatersrand), Йоханнесбург (см. книгу «Lithops», фронтиспис). Н.Э. Браун думал, что зарисовки Бёрчела были утеряны или погибли.

Мы всегда надеялись найти бёрчелловское место и раз и навсегда решить вопрос, что же он нашёл. 26 июня 1970 г. мы отправились в Кимберли, и на следующий день отправились в Приску. К сожалению, название «Санд-Валли», или «Песчаный пруд» (Sand Pool) не фигурирует ни на одной карте, кроме оригинальной карты Бёрчелла, копия которой у нас была, и никто из местных не знал ни вышеупомянутые названия, ни «Санд-Флей» (Sand Vlei), как бы это место называли сейчас. На карте указаны широты стоянок Бёрчелла, и 29° 48' 4" ю.ш. является довольно точными для «стоянки у Санд-Валли».

Мы остановились в старом здании на ферме Кейкамс-Порт и провели три полных дня, исследуя местность. Мы нашли две котловины, ни одна из которых не подходила под описанные Бёрчеллом окрестности. Возле одной котловины встречается L. hallii (С174), вторая колония (C176) растёт на известняковом гребне между котловинами. Не было никаких признаков L. turbiniforis (теперь L. hookeri), собранных Поул-Эвансом где-то поблизости. Однако мы нашли колонию L. turbiniforis var. subfenestrata (C175). Один из фермеров показал нам место неподалёку от котловины, где, как он сказал, росли литопсы с жёлтыми цветками. Примерно десять лет назад, т.е. около 1960 г., во время сезона цветения из Претории приезжал сборщик и выкапывал все растения. Мы видели, как через несколько лет колонии восстанавливались за счёт семян, оставшихся в почве, но здесь не было никаких признаков растений. Остаётся загадкой, что же нашёл Бёрчелл. Мы подтвердили ещё по колонии L. turbiniforis и L. hallii по пути в Кенхардт (Kenhardt), но не стали там собирать.

В двадцати пяти километрах на ю.ю.з. от Кенхардта мы нашли вторую колонию L. verruculosa var. glabra (C177) неподалёку от типового местообитания, C160. На место вела ужасная дорога, и мы были рады, что у нас больше не «Фольксваген». В девяноста километрах от Кенхардта, заезжая во двор фермы, мы проткнули левое заднее колесо куском железа. Менять колёса на «Лендровере» не так-то просто. Одно запасное колесо путешествовало на капоте, из-за чего его было тяжело открывать, другое ехало в кузове под настилом. Позже мы установили на крыше багажник, и второе колесо переместилось туда. Искать L. verruculosa (C178) на этой ферме было очень трудно, так как растения были засушенными и довольно скудными, но их сбор был хоть какой-то компенсацией за прокол!

Возле Пофаддера мы, к нашей радости, наконец нашли L. fulleri var. brunnea (C179), причём в довольно большом количестве. Мы уже несколько раз безуспешно искали их, но эта местность знаменита своими засухами. Было время, дети в возрасте семи-восьми лет никогда не видели дождя! На следующий день мы встретились с Фрикки (Фредериком) Херсельманом (Frederik Herselman), как и договаривались. Он, возможно, нашёл новую разновидность литопса возле Пеллы. Растения было очень трудно найти, так как они очень маленькие, а когда сморщиваются, их засыпает пылью и песком. Так что Фрикки подобрал несколько веток и смёл пыль. Однако, когда мы приехали с ним на место, условия были хорошие, и растения было довольно легко найти, и они явно отличались от других. Дес назвал новую разновидность в честь Фрикки L. dinteri var. frederici (C180). Растения встречаются на подковообразном плато, окружённом большими скалами. По пути назад к деревне Пелла мы подтвердили наличие растений ещё на двух гребнях.

Мы вернулись в Пофаддер и повернули на север, пересекли Оранжевую реку у Онсепканс (Onseepkans). И снова, как и 1967 г., вскоре после того, как оказались на территории ЮЗА мы повернули налево, к ферме Кеймас (Keimas). Состояние дороги было гораздо лучше по сравнению с 1967 г., когда мы застряли в песке. Конечно, теперь у нас был внедорожник, и мы могли ехать там, где «Фольксваген» никогда бы не проехал. В Кеймосе нас тепло встретила семья Хайесов (Hayes) — они хорошо помнили наш первый визит, когда им пришлось вытаскивать нас из песка. После кофе и разговоров мы нашли дорогу на Ораньевалле (Oranjevalle) и Пелла-Дрифт (Pella Drift). Ферма была абсолютно пустой, и мы расположились на веранде старого дома. Был прекрасный закат, и бродя по двору, мы нашли множество интересных вещей, таких как холодильник, сделанный из досок Aloe dichotoma. Вода, испаряющаяся через волокнистые стенки, охлаждала содержимое. Мы поискали на близлежащих гребнях растения, и когда уже темнело, Дес нашёл несколько. Ура, мы наконец нашли типовое местообитание L. dinteri var. multipunctata (C181), и на следующее утро мы собрали несколько экземпляров вместе с почвой и камнями. По пути назад мы через Кеймас заехали на соседние фермы, следуя инструкциям доктора Гейера, но ничего больше не нашли.

Под очень сильный, довольно неприятный ветер мы прибыли на ферму Анны Преториус (Anna Pretorius). Норин пожаловалась ей на неприятный ветер. Её ответом было: «Без ветра у нас не было бы воды!» — чтобы приводить в движение ветряки. В таких пустынных регионах часто бывает очень хорошая подземная вода, иногда на очень большой глубине, но очень мало дождя. Когда её спросили о годовом количестве дождя, она ответила: «Я довольна, если за год выпадает один дюйм (25 мм) дождя»!!! Она любезно позвонила соседям и получила для нас разрешение посетить на следующий день ферму семьи Вейднеров (Wiedner) в Танталитовой долине. Это оказалось очень удивительное место, оазис в середине невероятно сухой части страны.

Питер Вейднер и его жена, после многих лет голода, трудностей, неудач, наконец «напали на жилу» в виде минералов в долине (танталит и некоторые другие). Их прежними домами были грубые хижины, сделанные из стеблей кокербома, похожие на иглу палатки из связанных деревянных палок, покрытых тряпками и скреплённых грязью, отдельная кухня была сделана из листов железа от разогнутых 44-галонных бочек. Очень хороший дом, который мы посетили в 1970-м, был расположен среди прекрасного сада. Каждый клочок земли был превращён в оазис, а вода перекачивалась за много миль. Позже была пробурена хорошая скважина. Мистер Вейднер ничего не знал о литопсах на его земле, но разрешил нам поискать. После замечательного ленча мы провели какое-то время в поисках, но ничего не нашли.

О Хельмерингхаузене, к с.з. от которого мы нашли L. schwantesii (*gulielmi, C184). Было очень сухо, и растения было трудно найти. Отель Хельмерингхаузена оказался, как всегда, хорошим. На следующее утро мистер Хестер (Hester) отвёл нас на место, где он оберегал несколько литопсов, но позволил нам собрать несколько. Это был L. schwantesii var. urikosensis (C186). Мы провели следующую ночь в Виндхуке и на следующее утро посетили Департамент Охраны Природы, но власти не горели желанием дать нам разрешение на сбор. Вечером мы встретились со старыми друзьями, Вилли Гейсом (Willy Geiss) и его женой, и обсудили наши планы. Мистер Гейс позвонил доктору Б. де ла Бату (Dr. B. de la Bat) из Охраны Природы, и следующим утром мы посетили его дома. Он был гораздо более благожелательным к нашим исследовательским планам, чем днём раньше, и мы почувствовали, что наши литопсные исследования наконец были признаны, и теперь у нас была официальное разрешение Департамента.

Днём мы покинули Виндхук, отправившись через Окахандья (Okahandja) к Очиваронго (Otjiwarongo). На предгорьях Ватерберга расположено типовое местообитание L. pseudotruncatella var. elisabethiae (C187). Фермер согласился проводить нас на недоступное место на своём 4×4 с короткой базой. Сухое русло реки, по которому мы ехали больше километра, состояло из очень глубокого мягкого песка (см. «Lithops», 2005, стр. 260), и мистер Шнейдер сомневался, проедем ли мы на своём автомобиле с длинной базой. Мы проехали, но когда наконец остановились, шины были раскалены. Впереди был крутой подъём на холм, пешком, но наконец мы смогли собрать эту разновидность L. pseudotruncatella необычного цвета с единственного известного местообитания. К счастью, фермер был очень консервативен и тщательно оберегал растения, и место было очень трудно найти. Было уже темно, когда мы вернулись в Очиваронго на ночь.

Продолжив путь на северо-запад к Оучо (Outjo) и Очикондо (Otjikondo), мы последовали довольно сомнительному сообщению о литопсах. Мы посетили семью Марэ (Maree) на фереме Нубес к северу от Очикондо, примерно в 60 милях от национального парка Этоша. Джок Марэ (Jock Maree) думал, что видел цветущие литопсы несколько лет назад, когда ехал верхом, но не помнит, где именно. Мы безуспешно обыскали несколько мест, и так вся местность была покрыта мопановым кустом (Copaifera mopane), казалось сомнительным, что тут растут литопсы. Нас пригласили переночевать, и мы провели очень приятный вечер, после ужина одна из младших дочерей играла для нас на пианино. Во время путешествий по ЮЗА мы никогда не посещали парк Этоша — в этот раз мы оказались ближе всего к всемирно известному национальному парку. Других сообщений о литопсах в этих местах не было.

Возвращаясь через Оучо, мы медленно ехали через песчаный участок дороги недалеко от небольшой деревни, когда переднее левое колесо перевернуло плоский камень, прорезавший подобно ножу левое заднее. Мы проехали на этих колёсах лишь около 10 000 км, и одно пришло в полную негодность. Мы поменяли колесо и продолжили путь в небольшую деревню Велвичия (Welwitcha), где нам очень повезло найти колесо нужного размера, чтобы заменить повреждённое. Шина и камера стоили нам R42-75 — сегодня оно стоило бы R800-00! Мы сильно удивились, когда один зевака попросил повреждённую шину для своей ослиной повозки — представьте себе перекошенную повозку с одним маленьким и одним очень большим колесом!

Между Омаруру (Omaruru) и Карибиб (Karibib) мы начали искать подходящее место для лагеря. И так как дорога была довольно загруженной, нам хотелось отъехать от неё как можно дальше. Становилось уже поздно, и наконец мы свернули на малоиспользованную колею через низкий кустарник. Примерно через километр мы нашли чистое место, где быстро разбили лагерь. После замечательного ужина мы сидели у костра и разговаривали. Колеблющиеся языки пламени наверняка были видны людям, проезжающим по дороге. Наконец, устав от дневных приключений, мы легли неподалёку от «Гуззи», закутались в наши спальные мешки, повесив перед этим для защиты от ветра кусок ткани. Костёр превратился в красиво тлеющие угли, и засыпая, мы видели отсвет огня на безопасном расстоянии от наших ног.

Неожиданно Норин проснулась с ужасной мыслью — огонь! Слева от нас виднелся яркий свет, и она села прямо, выкрикивая имя Деса. Свет шёл от пары фар слева от нас, и был почти над нами! На большой скорости на нас ехала машина, в последний момент повернувшая и сделавшая круг перед «Гуззи» — а водитель пьяным голосом прокричал «Эй, привет!». Он опять направился на нас, проехал между нами и костром, разбрасывая во все стороны песок, и растворился в ночи. Когда мы пришли в себя, а пульс несколько успокоился, на часах было 2:10 ночи. Единственное объяснение, которое мы могли придумать — по пути на вечеринку они видели свет нашего костра, и по пути домой решили сделать нам «сюрприз». Сюрприз, конечно, удался! Уже почти светало, когда мы наконец смогли заснуть. Мы благодарны, что во всех наших путешествиях, на всех стоянках, нас грубо будили лишь дважды. Второй раз был позже в том же году.

Мы приехали в Карибиб, а затем в Усакос (Usakos). L. werneri известен лишь по одному местообитанию, C188, на юге гор Эронго (Erongo), к северу от Усакоса. Они росли в очень неглубоких нишах, заполненных гравием, и через несколько лет после того, как мы собрали растения, нам сообщили, что местообитание было смыто наводнением, случившемся в этих краях из-за очень обильных дождей. Нам не удалось побывать там ещё раз, и мы не знаем, смогли ли растения восстановить популяцию в схожих условиях неподалёку. L. werneri — один из самых мелких видов и очень разнообразен по узору. Гросс- и Клейн-Шпитцкуппе (Gross, Klein Spitzkuppe), величественные горы, находятся соответственно на з.с.з. и з. от Усакос. На последнем мы нашли замечательное место для стоянки, но не смогли найти литопсы. Видимо, нельзя иметь всё сразу.

Примерно в 35 км на с.в. от Свакопмунда находится место, где мы нашли нашу первую колонию L. ruschiorum (С101) в 1967 г. К сожалению, растения часто растут на небольших холмах розового кварца, и после того как «охотники за камнями» взорвали большие камни, среди розовых осколков камней видно очень мало растений. Следуя инструкциям доктора Гейера, мы взобрались на очень крутой склон холма лишь для того, чтобы обнаружить, что видная снизу «белая полоса» (часто хороший признак присутствия литопсов) оказалось сплошным гранитом. Казалось, огромная банка белой краски вылилась на склон холма. Однако растений мы там не нашли.

Свакопмунд — очень приятный прибрежный город, очень похожий на маленькую Германию. Жители города считают себя нацией, отдельной от других жителей ЮЗА! Итак, есть немцы (потомки первоначальных колонистов территории), африканеры, англичане, гереро, кванаяма, нама-готтентоты, и свакопмундцы. Наши британские друзья, прожившие там несколько лет в 1970-е, обнаружили, что их продолжают считать «чужаками». На следующее утро, когда в «Гуззи» сменили масло и смазали её, мы поехали на юг, в Уолфиш-Бей (Walvis Bay), на типовое местообитание L. gracilidelineata var. waldroniae (C189), низкий гребень примерно в 60 км на ю.в. от Свакопмунда. Нам повезло найти несколько растений, так как они были очень сухие и редкие, и как и многие литопсы, очень хорошо закамуфлированы. Мы нашли хорошее место для лагеря где-то в 110 км от Уолфиш-Бей.

Следующим пунктом назначения был замок Дувисиб (Duwisib Castle), построенный немецким аристократом бароном фон Вольфом (von Wolf) перед первой мировой. У нас не было времени, чтобы осмотреть это очень интересное историческое место, однако мы нашли поблизости литопсы, L. schwantesii (C190). Считается, что дикие лошади Гаруба (Garub) в Шперргебите происходят от прекрасных лошадей барона, которых он выпустил на волю по случаю окончания войны.

Следующим утром в лагере было очень холодно, и лучи солнца осветили наш лагерь лишь в 10:00, так как мы были на дне пересохшего русла. Мы обыскали несколько известняковых и кварцитовых участков, но ничего больше не нашли. *L. hirneri (не отличающийся от L. schwantesii var. urikosensis) был найден У. Трибнером (W. Triebner) в 1956/57 г. предположительно в этих местах. На другой ферме, примерно в 60 км на с.з. от Хельмерингхаузена мы нашли ещё одно местообитание L. schwantesii (C191), прежде чем остановиться в отеле Хельмерингхаузена на ночь.

Утром следующего дня, 19 июля, воскресенье, мы обнаружили, что бензина на заправке было мало и нам пришлось довольствоваться порцией в 10 литров. В сорока километрах от Хельмерингхаузена находится типовое местообитание L. schwantesii var. rugosa (C192). Нам повезло найти несколько растений, но их было очень мало. Из Хельмерингхаузена мы направились в Бетани (Betanien), и так как на заправке мы выкачали последний бензин, двигатель заглох. Мы пытались снова завести двигатель, пока владелец магазина не отвлёк автомеханика от воскресной игры в теннис. Через три четверти часа он обнаружил причину: заклинило насос карбюратора. Он исправил это, и пока мы заправлялись бензином, вернулся к игре. Но двигатель всё равно не заводился! Механика позвали обратно, и он обнаружил, что он поставил диафрагму вверх ногами! После того, как это было исправлено, мы заплатили счёт R6-00 (как нелепо это звучит сейчас!), и отправились в путь. Но сегодняшние приключения не окончились. В восемнадцати километрах от Зехейма (Seeheim) мы остановились, чтобы помочь семье, застрявшей из-за прокола в верхней части Каньона реки Фиш. Было ужасно холодно и ветрено, и наконец мы приехали в Кетмансхоп в 9:30 вечера, и очень обрадовались, когда получили комнату в отеле.

Следующим утром мы зашли в Кетмансхопе в бакалею, затем поехали по дороге на Грюнау и Карасберг. В пятидесяти километрах на с.с.з. от Грюнау мы собрали L. karasmontana var. lericheana (C193). В 20 километрах от Грюнау нам показали одно из мест доктора Гейера, а именно *L. fossulifera. Дес позже смог разобраться с проблемой *guilielmi/*fossulifera, и переименовал последний в L. karasmontana var. tischeri (C182) в честь доктора Артура Тишера (Dr. Arthur Tischer) из Гейдельберга, Германия, который очень много работал над изучением меземб, особенно конофитумов. Когда несколько лет спустя мы посетили его, он доверил нам большой ящик с его неопубликованным трудом о роде Conophytum, чтобы мы доставили его обратно в Южную Африку, в Исследовательский Ботанический Институт в Претории. Как и многие хорошие ботаники, он дожил до очень почтенного возраста — 105 лет.

Мы оставили главную дорогу и поехали через Большой Карасберг и по сухому русл на ферму Бисмаркауэ (Bismarkaue) где остановились у наших друзей Алфи и Беула ван Зейл. И как это часто случалось, когда мы к ним приехали, пошёл дождь, и они любили шутить, что если им срочно понадобится дождь, они пошлют нам телеграмму, так как мы всегда привозим дождь! Следующий день был пасмурным, почти всё время шёл дождь, и мы поехали на ночь во Фрейбург (Vryburg). После посещения утром нашего друга Бобби ван Зейла мы пошли за покупками, главным образом за мясом, которое было лучшего качества и стоило дешевле, чем в Йоханнесбурге. Просто невероятно, что за R12-29 мы купили не меньше половины ягнёнка, отбивные, сосиски, стейк на косточке и бычий хвост!!! Вот это были дни!!! Мы попали домой в середине дня, преодолев за почти четыре недели 6627 км.