Литопсные мемуары-2

Дезмонд Коул

До того, как мы с Норин предприняли наше первое путешествие в Северный Кейп и Юго-Западную Африку (прежнее название Намибии) в июне-июле 1967 г., я уже побывал в нескольких поездках, нескольких одиночных, но в основном с другими людьми, включая Эрнста Фрица (Ernst Fritz), Роберта Нела (Robert Nel) и Бобби ван Зила (Bobby van Zyl), и я сделал сборы в 53 местообитаниях. Эти сборы пронумерованы от C001 до C053 в списке нового издания (2005) «Lithops—Flowering Stones» (далее для краткости «Lithops»). Хотя я уже установил систему нумерации колоний литопсов, в которых мы делали сборы, я ещё не делал это в строгом числовом порядке сбора. Такая практика пришла позже, в результате чего некоторые люди смогли повторить наши путешествия от начала до конца, соединив местообитания на карте.

Перед первым большим путешествием мы с Норин побывали в двух коротких, первое с Эрнстом Фрицем и Честером Дагдейлом (Chester Dugdale). Второе — короткая шестидневная поездка на территории Свободной Провинции, где Норин впервые увидела L. salicola на типовом местообитании C034 (см. «Lithops», стр. 276). Я раньше был там раньше, но одной из целей поездки было получение новым фотоаппаратом, который я купил в США, фотографий лучшего качества. Потом мы отправились на типовое местообитание L. marginata (С035) и второе местообитание L. salicola (С037). Возвращаясь через Кимберли, мы остановились у Варрентона, и нам повезло найти несколько экземпляров L. lesliei var. lesliei 'Albinica' (C036A, см. «Lithops», стр. 219). В наше путешествие в 1967 г. мы отправились во время университетских каникул в середине года (3—4 недели); дни отдыха были единственными периодами, когда я иногда мог избежать преподавательских и административных обязанностей. Иногда нам удавалось отправляться в путь во время пасхальных и сентябрьских каникул, каждые около десяти дней. В некоторые из этих коротких путешествий нам удавалось добраться до ЮЗА, но обычно мы путешествовали ближе к дому, по Южной Африке.

Июнь-июль — это середина зимы, и хотя дни были солнечными и достаточно тёплыми, ночью было холодно, температура часто опускалась до нуля и даже ниже. Это была наша самая первая поездка в Юго-Западную Африку. Мы поехали на моём «Фольксваген-Фэстбэк» — новая модель, появившаяся в продаже в 1966 г. и продержавшаяся всего три года. Эта машина была полным провалом, и у нас, как и у всех, кто её купил, были с ней постоянные проблемы. Я заказал её перед тем, как уехал на семестр преподавать в Университет Калифорнии, Лос-Анджелес. Проблемы начались через несколько секунд после того, как я отъехал от агенства Линдсей Сэйкер, где я её приобрёл. На первом перекрёстке я нажал на тормоз, но машина продолжала весело бежать, к счастью, ни с чем не столкнувшись! Ну ладно, эта проблема была исправлена за несколько минут, и далее в течении десяти месяцев не было никаких проблем, пока 27 июня мы не отправились в наше первое длительное путешествие.

В те давние дни мы собирали из разных источников отрывки информации о местах, где растут литопсы, и следовали ей, иногда по пути получая от фермеров новую информацию. Кстати, Норин утверждает, что она единственная невеста, в приданое которой входило 50 холщовых мешков, каждый вмещал по 50 фунтов (около 23 кг) почвы, с номером и пришитой на боку этикеткой с моим именем и адресом. К каждому мешку прилагалось пронумерованный мешочек из грубой ткани для камней с поверхности соответствующего места, и мешочек из мягкой ткани для растений. Во время первого путешествия, длительностью чуть меньше трёх недель, мы сделали сборы в 30 разных местах. Я уже тогда практиковал посадку растений в ящик с почвой и камнями из местообитания, чтобы как можно точнее воспроизвести природное окружение.

Нашим первым номером был C061, новая для нас колония L. aucampiae почти по середине между Врейбургом и Куруманом. Фотография нескольких растений в природе воспроизведена в «Lithops» на стр. 83. В те времена асфальтовая дорога кончалась у Врейбурга, дальше шли грунтовые дороги. Мы продолжили свой путь в Куруман, но меня всё больше тревожило странное позвякивание в нижней части машины, и в Курумане мы обратились в местное представительство «Фольксвагена». Немец-механник поставил машину на смотровую раму, после чего начали разноситься самые изощрённые немецкие ругательства, которые я когда-либо слышал, и он ходил, подтягивая руками гайки и болты на днище! Прошло довольно много времени, прежде чем он затянул всё так, как считал нужным, и на следующий день мы продолжили путь, чувствуя себя немного спокойнее без этих тревожных звуков!

Следующим мы без всяких приключений собрали L. julii subsp. fulleri под номером C062, возле Какамаса (Kakamas). Проехав через границу ЮЗА, мы попали на территорию L. julii subsp. julii. Нашей целью была колония, ставшая C063, и по пути мы с тревогой наблюдали, как на местности всё более и более была заметна засуха, что не предвещало ничего хорошего для нашей цели. В конце концов мы заехали в неглубокую песчаную долину (в Южной Африке она называется «vlei», произносится как «флей»), где после хорошего дождя наверняка течёт вода. В середине этой флей стояли забор и ворота, и нам пришлось остановиться, чтобы открыть ворота. На воротах была табличка с названием фермы и именем владельца. Норин открыла ворота, и я заехал внутрь, но после того, как я остановился, чтобы Норин села в машину, задние колёса просто прокручивались, зарываясь в глубокий мягкий песок, когда я попытался тронуться с места.

Некоторое время мы пытались выбраться самостоятельно, но в конце концов решили, что надежды на успех нет, поэтому мы закрыли машину и пошли пешком. Мы увидели вдали мельницу, но там не было никаких признаков жизни, хотя обычно там собирают весь домашний скот. Я взобрался на платформу у крыши мельницы, но ничего не увидел, поэтому мы решили, что Норин вернётся в машину, а я пойду дальше по песчаной дороге. В конце концов я увидел ферму, и придя туда и пройдя пешком уже четыре мили, встретился с мистером Джоном Генри Хэйесом (John Henry Hayes) — который ни слова не знал по-английский, он говорил только на африкаанс! Он очень любезно проехал со мной назад на своём небольшом тракторе и вытащил машину из песка. К тому времени уже стемнело.

Семья Хэйесов настояла, чтобы мы заночевали в их доме, так как снаружи может быть слишком холодно, чтобы ночевать в нашей маленькой палатке, нас угостили очень хорошим фермерским ужином и предоставили двуспальную кровать. Мы очень сильно подозреваем, что они уступили свою спальню, чтобы разместить нас. На следующее утро они показали нам местообитание литопсов (C063, см. «Lithops», стр. 190), где несмотря на сильную сухость мы смогли найти несколько растений. Они сказали нам, что из-за засухи другие местные фермеры уехали вместе со скотом, лишь они остались дома. Как нам повезло! Проезжая мимо несколько лет спустя, мы вновь нанесли визит вежливости на эту ферму, уже на нашем новеньком полноприводном «Лендровере», нас встретили так же тепло, и мы увидели растения в гораздо лучших условиях.

Нашим следующим портом захода была колония L. julii subsp. julii возле Карасбурга (Karasburg), где мы нашли растения без сильного труда — на этой территории засуха была не такой сильной. Это было местообитание C064 (см. «Lithops», стр. 191). Отсюда мы поехали примерно на запад до Грюнау (Grünau), где мы собирались заночевать в отеле. Однако мы пропустили тот факт, что это было время школьных каникул, и огромное количество людей ехали в ЮЗА на три-четыре недели. Отель был заполнен, и после долгих уговоров владелица отеля, миссис Сварт (=Черная), очень кстати одетая во всё чёрное, сжалилась над нами и великодушно согласилось приютить нас на ночь в кладовке для матрацев. Комната, в которой стояла двуспальная кровать, была такой маленькой, что можно было лишь с трудом пройти, и в ней было лишь одно маленькое окошко. Во время разговора с нами миссис Сварт подчеркнула, как великодушно она поступает, обеспечивая кровом всех путников, двигающихся мимо во всех направлениях.

Грюнау расположен на перекрёстке главной дороги из Кейпа в Виндхук и далее в ЮЗА, и из Апингтона (Upington) на юго-восток Северного Кейпа, в Клейн-Карас (Klein-Karas) и дальше на восток, включая каньон реки Фиш. Мы оказались в кровати после долгого дня, и установили будильник на 5 утра; по крайней мере, мы так думали. Будильник поднял нас после быстро пролетевшей ночи. Снаружи, конечно, было темно, это ведь середина зимы. Мы вышли в ванную комнату, несколько удивлённые тем, что вокруг никого не было. Вернувшись в нашу комнатушку, мы внезапно поняли, взглянув на наши часы, что ещё не было и половины пятого! По какой-то причине мы установили будильник на четыре утра, а не на час позже. Ну что же, мы перенесли наши вещи в машину к тому времени, как другие начали просыпаться, и наконец настало время завтрака. Это оказалось тем, что моя мать называла «варево для бешеной собаки», самый отвратительная пища, которую нам когда-либо подавали. Пообщавшись в дальнейшем с другими людьми, мы убедились, что ситуация не изменится, пока миссис Сварт не «уйдёт на покой», в том или ином смысле. Много лет мы старались обойти Грюнау стороной. Мы полагаем, что в конце концов здание сгорело. Теперь есть очень милый Сельский дом отдыха Грюнау — в небольшой деревне, которую легко пропустить, если вы не вовремя моргнёте.

Мы продолжили путь на запад, чтобы собрать наш первый L. karasmontana у Сигналберга (Signalberg), откуда вернулись в Грюнау и повернули на север в Кетмансхоп (Keetmanshoop). Больше мешки с почвой в нашу машину не помещались, и так как это было воскресение, мы оставили пять мешков в полицейском участке, чтобы позже забрать и отправить железной дорогой. Затем мы отправились к двум колониям L. vallis-mariae к югу от Виндхука, первая (С066) возле станции Гибеон (Gibeon station), а вторая там, где этот вид растёт в котловине (C060). Второй раз мы видели литопсы, растущие в таких условиях — в первый раз это было известное типовое местообитание L. salicola (С034, см. выше).

В середине дня мы прибыли на ферму возле станции Гибеон, где фермер, мистер Лаккис Науде (Lakkies Naude) и его гости только что пообедали. Как обычно, мы объяснили цель приезда, но он ничего не знал о «beeskloutjies» (см. «Lithops», стр. 26). «А какие они по размеру»? Я набросал на бумаге вид сверху — вровень с землёй, на что он ответил: «Боже правый! Если они меньше, чем шакал или овца, то я точно никогда их не видел!» Нам ещё предстояло узнать его юмористические способности! Итак, нас очень тепло пригласили остаться на ночь и поискать растения утром. Лаккис Науде оказался просто удивительным рассказчиком, с бесконечной способностью к преувеличениям, и до позднего вечера мы и другие гости провели в приступах хохота, слушая его истории, пока наконец не подали ужин. Приведём здесь несколько его историй.

Дождь здесь идёт «полосками», и почти всегда на соседскую ферму, лишь изредка на его собственную. Фактически, если ему нужно помыть руки, он обычно залезал на забор между двумя фермами и протягивал руки на соседскую сторону! В другой раз он ехал на своей ослиной повозке, когда начался проливной дождь. Через несколько мгновений левый осёл был мокрый, хоть выжимай, а правый остался абсолютно сухим. В другой раз он услышал, что в зарослях колючих кустарников на ферме появился леопард, поэтому он отправился со своими двумя гончими узнать, в чём дело. Конечно, гончие убежали вперёд, и вскоре из кустов донеслось ужасное рычание леопарда. Он развернулся и пустился со всех ног, но через несколько сот ярдов он запнулся о корень и упал вперёд, потеряв от удара сознание. Он, должно быть, пролежал несколько минут, прежде чем пришёл в себя и в тот же миг увидел двух проносящихся мимо гончих!

На следующее утро мы после длительных поисков нашли несколько растений. В этих местах вся земля покрыта округлой галькой, доказательством того, что много миллиардов лет назад там была вода, и мы решили, что это самый труднообнаруживаемый в природе вид, потому что растения выглядели в точности как камни. Действительно, лучшим наказанием для наших врагов, которое мы смогли придумать, было заставить их искать L. vallis-mariae на этой территории. Фотография в «Lithops» на стр. 294-295 и две на стр. 297, дают некоторое представление о ландшафте.