Шперргебит, 1976 г. (часть третья)

Норин Коул

От Людерица до Ауса 80 миль (130 км), и на этом расстоянии дорога поднимается на 5000 футов (1500 м), и самый крутой подъём приходится на последние 20 миль. На расстоянии 27 миль от Людерица в глубь материка находится Халенберг (Halenberg), где тысячи Lithops francisci (C140, см. “Lithops”, стр. 130) были взорваны динамитом и раздроблены вместе с большим куском гранитной горы, на которой они росли, и всё это для того, чтобы получить гравий для дороги Аус–Людериц. Там, где мы собрали их впервые в апреле 1969-го, теперь зияет огромная дыра. Тем не менее, выше по склону мы нашли несколько растений для Даррела, и надеясь найти что-нибудь ещё из его сокровищ, мы взобрались выше. Это был крутой подъём, и я рада сообщить, что на всём пути к вершине нам встречось вполне достаточное количество гораздо более крупных растений в прекрасном состоянии. Растения на самой вершине выглядели ещё лучше, так как не были покрыты пылью от раздробленных камней, покрывшей после взрыва нижние части склона. С вершины открывался весьма красивый вид на пустыню. Даррел нашёл то, что искал, а я, к своей радости, нашла пару юных Aloe dichotoma. Чуть дальше на нижнем краю склона мы нашли Lithops bella var. eberlanzii (C082), а также Namibia ponderosa и Juttadinteria.

Той ночью мы расположились неподалёку от Ауса, и собирая топливо для костра, Даррел нашёл цветущий Lithops bella. Для нас это было новое место, так как раньше мы находили их на другой стороне Ауса и на ферме неподалёку. Даррел хотел сделать несколько фотографий, прежде чем цветок закроется, но было уже поздно. Я вернулась с ним на место, и пока он устанавливал фотоаппарат и вспышку, я искала вокруг другие экземпляры, попутно собирая хворост. Вырвав небольшой высохший куст, я увидела маленький Trichocaulon (теперь Larryleachia). Он был таким маленьким, что я даже не была уверена, был ли это трихокаулон или эуфорбия. Продолжив охоту, мы больше ничего не нашли, но на следующее утро Даррел нашёл взрослое растение, и мы начали искать снова. Два почти сгнивших, почти мёртвых растений были найдены под мёртвыми кустами, и мы пришли к выводу, что обильные дожди, за которыми последовало палящее солнце, вызвали их угасание. В отличие от большинства других трихокаулонов, которые мы нашли во время этого путешествия, эти росли среди кустов, и когда растение-хозяин погибло, нежные суккуленты потеряли защиту.

Следующее утро мы провели в Аусе, ожидая, пока наши автомобили были в автосервисе, после чего мы разделились с Даррелом и Робертом, которые должны были вернуться в Родезию на следующей неделе — долгий, долгий путь! Они надеялись, что смогут сопровождать нас до Витпуца (Witputz), родины Lithops erniana var. witputzensis (C149, см. “Lithops”, стр. 213) и очень странного гибрида Hoodia gordonii×Stapelia longipes, который мы нашли с Гербертом Эрни (Herbert Erni) несколько лет назад. Даррел предложил возможных родителей, когда увидел наше растение и его цветки, и мы горели желанием подтвердить наличие обоих на той территории. Мы знали, что Hoodia там растёт, но стапелий мы не видели. Позже мы смогли подтвердить, что оба вида растут рядом.

Мы поехали мимо Витпуца, через Рош-Пина (Rosh Pinah) и далее к Оранжевой реке. Два года назад мы пересекли здесь реку на частном пароме, принадлежащем “Ochtha Diamond Company”, находящейся на капском берегу. Теперь повреждённый паром лежал на берегу — жертва Оранжевой реки, неожиданно вышедшей из берегов. На дальнем берегу мы увидели маленькую вёсельную лодку, единственный способ пересечения, предназначенный для школьников, едущих в школу в Рош-Пина и всех, кто хотел пересечь реку.

Через несколько миль к югу от Рош-Пина мы нашли свой поворот к Сенделингсдрифту (Sendelingsdrift), находящемуся ниже по течению, и где когда-то был полицейский участок. Теперь тут никто не ездит, и дорога местами была размыта, но мы проехали без проблем и побродили вокруг заброшенного здания, в котором получили приют несколько птиц. Над входом была нацарапана надпись: «Senlinssdrift [sic] Via con Dias. Наконец-то я тебя покидаю.» Бедняга, видимо, действительно невзлюбил это место! Мы не стали спускаться к руслу реки — здания были построены в достаточно высоком месте — и мы не видели, где находилась старая бетонная дамба. Всё равно уровень воды был слишком высок для всякой возможности переправы.

Два дня были проведены в поисках давно утерянного Lithops elevata — и он до сих пор утерян! Возможно, им было наше «новое» растение, найденное дальше к северу, но пока мы не нашли оригинальное место, которое предположительно находилось у Сенделингсдрифта, мы не могли быть уверенными. Это был вторая попытка найти L. elevata, и она окончилась неудачей. Может, третья попытка будет удачной! У Десмонда была новая гипотеза, где он мог находиться, но дорога была размыта, и прежде чем нашли кого-нибудь, кто мог провести нас по длинному окружному пути через горы к выработанной шахте, времени стало в обрез. Если мы не успеем в субботу к 13:00 в Аусе заправиться бензином, мы не сможем в воскресение попасть в Виндхук.

По пути в Виндхук, ещё до того как мы проехали Мальтахёэ, машина начала барахлить. Когда Дез заправился в Аусе, они опустошили цистерну до дна, и мы подозревали, что попутно они перекачали нам много грязи со дна. Прочистив карбюратор, мы проехали ещё 80 с лишним миль, прежде чем это снова случилось, и мы остановились. Дез повторил процесс, но на этот раз мы протянули милю или две. В конце концов, после четвёртой остановки, Дезу пришлось заглянуть в топливный насос, об устройстве которого он не знал ничего. Из насоса полилась густая грязь. Теперь мы знали, что причина — грязь в топливной системе. К 18 вечера мы доковыляли до Виндхука. Мы сразу поехали к нашим друзьям, Жуберам (Jouberts), которые нас уже ждали, и когда мы парковали «Гуззи» на заднем дворе, она снова заглохла. Длинная история, кошелёк стал легче на R100, и через полтора дня мы забрали «Гуззи» из ремонта, где ей поменяли топливный насос.

Доктор Юджин Жубер был главой отдела исследований в Департаменте охраны природы и туризма в ЮЗА, поэтому нам оказали очень тёплый приём. Некоторое время назад Десмонду предложили написать буклет о литопсах в ЮЗА для министерства, и это была одна из причин, почему мы так стремились попасть в Виндхук, чтобы обсудить детали. Они планировали выпустить серию таких буклетов, и у них были необходимые средства. Для нас это была замечательная возможность, так как из этого получилась бы половина — почти — планируемой книги о литопсах. Ещё одна важная тема, которую мы хотели обсудить с директором, была возможность поездки на Брандберг (Brandberg). И он согласился! Когда в следующий раз туда отправится экспедиция, нас включат в её состав. Фантастика! Прошло так долго времени, прежде чем нас стали признавать в официальных кругах ЮЗА, и теперь мы, наконец, приняты! Тем не менее, прошло ещё десять лет, прежде чем мечта осуществилась.

Во вторник вечером мы забрали свой автомобиль и отправились в долгий путь домой. На ночь мы остановились в заповеднике плотины Хардап (Hardap Dam Reserve) возле Мариенталя. Он принадлежал Департаменту охраны природы и туризма и был превосходен. Окружение и жильё были превосходны, и мы жалели, что не могли остаться ещё на несколько дней. Нам предоставили коттедж, в котором были пять кроватей и две спальни, гостиная-столовая, кухня с электрической плиткой и холодильником, душ, бассейн и отдельный туалет, патио со встроенным брааи, электрический гейзер, дающий достаточно горячей воды — и все эти чудеса всего за R7! Там был магазин с хорошим выбором и очень приятный ресторан с видом на плотину, где мы хорошо пообедали. (К несчастью, ситуация радикально изменилась, и во время недавней поездки мы обнаружили, что обслуживание стало ужасным во всех отношениях. Больше мы не будем там останавливаться.)

По пути на юг мы собрали L. vallis-mariae в двух местах, первое из которых C282 (см. “Lithops”, стр. 294f). Потом мы оказались на дороге, которая не расчищалась и которую явно забросили. Движение сильно замедлилось, и мы прибыли на ферму почти на закате. Фермер подтвердил, что на его ферме (9000 гектар, более 22000 акров) есть такие растения, но они растут в семи милях от дома, и было уже слишком поздно, чтобы собирать их. Однако завтра он уезжает ранним утром на рынок с гуртом овец, и не сможет показать нам место. Описать место невозможно, потому что пейзаж на несколько миль был абсолютно одинаковым. Поэтому после чаепития он предложил показать нам это место прямо сейчас, чтобы утром мы сами могли его найти. Он отвёз нас, но в сгущающихся сумерках мы ничего не нашли и вернулись назад.

Мы спросили разрешения разбить неподалёку лагерь, но единственное место, где был чистый участок, находилось неподалёку от дороги. По всей ЮЗА выпали очень хорошие дожди, трава была очень густой и высокой, и разбивать лагерь в таких условиях было очень неудобно, а разводить огонь просто опасно. Мы расположились, и уже когда почти установили плитку, неожиданно приехали фермер и его жена.

Она была очень недовольна, что муж не предложил нам переночевать в доме, и они приехали, чтобы уговорить нас. Однако мы были вполне довольны и уже всё обустроили, поэтому пригласили их выпить с нами пива. Они привезли нам несколько билтонгов (biltong, мясо, разрезанное на полосы, просоленное и высушенное) и бутылку вина. Мы сели вокруг и провели за пивом и беседой больше часа, и что это был за приятный визит! В ЮЗА живут просто чудесные люди: дружелюбные, гостеприимные и вообще замечательные. На следующее утро после некоторых поисков мы нашли то, что искали, L. vallis-mariae (C296). Хотя они были толстенькими и в хорошем состоянии, они так маскировались среди камней, что нам приходилось почти вставать на четвереньки, чтобы увидеть их.

Мы теперь сильно опаздывали. Впереди были размытые дождями дороги, и почти каждое углубление было заполнено водой, иногда даже текущей, и средняя скорость сильно снизилась, так как приходилось постоянно тормозить. После одного из подъёмов мы неожиданно увидели впереди лужу, но у нас уже не было времени затормозить. Мы едва успели закрыть окна, прежде чем машину окатило через крышу, и грязная вода стекла вниз через все трещинки и щёлочки. Оставшийся отрезок дороги был лучше, и без такого количества воды было куда удобнее ехать. В обед мы приехали на ферму, где жили наши друзья, Алфи и Беула ван Зил (Alfie, Beulah van Zyl). Они очень обрадовались нашему приезду, и мы поболтали за чашкой кофе. Мы очень жалели, что не могли остаться ночевать. Оставив ван Зилов, мы посетили место к юго-востоку от Вармбада (L. julii, C297), но растения были такими же, как и то, что мы раньше находили в округе, хотя нам сказали, что они отличаются.

Мы пересекли Оранжевую реку у Онсепканс (Onseepkans) и попрощались с ЮЗА до следующего раза, и страна ответила нам великолепным зрелищем заката. По небу плыли тяжёлые облака, и хотя было полнолуние (а позже — лунное затмение) вскоре стало очень темно, и мы ехали медленно, высматривая место, где можно разбить лагерь. Следующий день состоял из одной длинной утомительной поездки до Врыбурга, где мы снова провели замечательный вечер с Бобби и Тини ван Зил. Они организовали небольшой праздник в честь нашего приезда, и мы легли спать лишь в два ночи. Наконец, 15 мая, после трёх насыщенных, чудесных недель и 3575 миль, мы были дома.