Памяти Хейзел Ходсон

От Сюзанн Мейс (Suzanne Mace)

Миссис Хейзел Ходсон родилась между 1907 и 1917 г. в Йоркшире, кроме неё в семье было ещё две сестры, и умерла в первые часы 9 марта 2007 г. Её пережили одна сестра и племянник.

Что я знаю о Хейзел? Её главным занятием в конце жизни, с тех пор как она овдовела, стали телефонные разговоры с друзьями (по очереди?), которые могли длиться в районе часа. Они не были слишком частыми, либо у Хейзел было много друзей, либо она следила за телефонными счетами. До конца своей жизни (когда её зрение стало не таким острым) она воздерживалась от приобретения или проката телевизора, предпочитая радио. Ей постоянно докучали власти, предлагающие ТВ-лицензию, и однажды во время прогулки она увидела у дома фургон с детектором. Её очень повеселило, что она стала занозой в пальце бюрократии. Другая причуда, которую я ни у кого не встречала: она любила класть в кофе немного перца!

Насколько я помню, я повстречалась с Хейзел в конец 70-х, когда меня и Тони попросили участвовать в жюри на одной из последних выставок Общества кактусов и суккулентов Великобритании (CSSGB) в Пимлико (Pimlico). Нас познакомили Билл и Бетти Мэддэмс (Bill, Betty Maddams), и Хейзел с нами пообедала. Я посетила Хейзел в Чезэме (Chasham), Букингемшир, в начале 80-х и была очарована видом меземб, большинство из которых обильно цвели: у меня есть подтверждающие фотографии, и я часто их показываю. В Брайтонском отделении NCSS у меня был хороший наставник в лице Дугласа Хата (Douglas Huth), и после его смерти Хейзел и её коллекция заполнили пустоту. Хорошие коллекции просто обязаны быть, чтобы поднимать энтузиазм новичков, давать вдохновение и являться эталоном для сравнения достижений.

Хейзел всегда была щедра, ничто в её коллекции не пропадало зря. Головка конофитума, случайно оторванная от растения во время уборки, сажалась на укоренение в углу одного из её больших глиняных лотков, рядом втыкалась табличка, и в конце концов она оказывалась у какого-нибудь восхищённого посетителя.

Её коллекция состояла из множества понравившихся ей растений — коллекция не ограничивалась каким-либо родом. У неё было две теплицы, большая — для меземб — из дерева, была сконструирована с входом на торце. Это не нравилось Хейзел и не подходило для того места, где стояла теплица, поэтому дверь была перенесена на боковую стену, к неудовольствию поставщика и монтажника. В другой теплице жили кактусы, эуфорбии, толстянки, хавортии, эчеверии, авонии и т.д. У неё была тепличка высотой по пояс, в которой круглый год росли несколько кактусов и в которую обогреватель ставился лишь в самую плохую погоду.

Через CSSGB обрела хороших друзей, таких как Пол и Адель Вичер (Paul, Adele Whicher), Билл и Бетти Мэддэмс (Bill, Betty Maddams), Пат Пултер (Pat Poulter), Мюриель Стиллвелл (Muriel Stillwell), Джина Шарман (Gina Sharman), и конечно, Брайан Макин (Bryan Makin). Когда Брайан уезжал на выходные, он всегда отдавал Хейзел свои Conophytum burgeri в надежде, что зелёные экземпляры, которые он у неё оставил, обретут тот же румянец, что и у растений Хейзел.

Удивительно, сколь много моих современников помнят Хейзел дольше, чем я. Её лекции/речи и слайды всегда были интересны, она делала хорошие фотографии. Иногда сопровождающие комментарии были острые, особенно история того, как C. burgeri получил своё название — невероятная, способная сильно оскорбить, если её напечатать.

Вместе с Питером Бентом и Стивеном Хаммером Хейзел была одной из трёх судей на первом Выставке Мезембриантемовых в зале церкви св. Николая в Саттоне (Sutton) в сентябре 1985 г., незадолго до создания MSG. Поддержка, оказанная этому мероприятию, дала нам понять, что идея общества жизнеспособна, а заработанные на этой выставке деньги помогли нам начать.

Жаль, что Хейзел не могла наслаждаться своими растениями в конце жизни, но глаукома взяла своё, и несмотря на хорошее лечение она потеряла один глаз. Однако она обладала таким чувством собственного достоинства и так наглядно описывала свои боли, что лишь специалист был способен отличить больной глаз от здорового. Мы никогда не забудем Хейзел.

От Пэт Пултер (Pat Poulter)

Во время Второй мировой Хейзел работала в Лондоне, где встретила своего будущего мужа, Мориса (Maurice). На работе она редактовала (кажется) тексты о технических деталях и инструкции к самолётам, очень важная работа для военного ведомства.

Я познакомились с Хейзел в 1954 г., когда она была председателем маленького кактусного клуба в Хэрроу (Harrow), и она очень тепло меня встретила, когда я в первый раз туда пришла. Так началась многолетняя дружба, длившаяся более полувека. В то время Хейзел и Морис жили в Кентоне, где у Хейзел была теплица, полная красивых суккулентов, в т.ч. множество экземпляров Echeveria gibbiflora “Carunculata”. Её будут помнить в этом клубе за её лекции, иллюстрированные «корзиной растений», многие из тех растений были в цвету и часто готовые для продажи жаждущим слушателям!

В начале 1960-х они переехали в Чезэм (Chesham), и помимо теплицы для её многочисленных суккулентов, таких как алоэ, гастерии, копиапоа, маммилярии и т.п., был построен «Белый дом» для её восхитительной коллекции мезембриантемовых, которые в самом деле были её главной любовью. Она так много знала, всегда с радостью помогала любознательному новичку сеянцами и информацией о выращивании, и множество счастливых часов были проведены вместе с посетителями, восхищёнными разнообразием её прекрасно выращенных растений.

У Хейзел было очень много друзей в «суккулентном» мире, и она участвовала во множестве связанных с ним мероприятиях, например, она была председателем ежегодной выставки CSSGB; она была членом Гильдии Жюри Миддлсекса (Middlesex) и была уважаема за её судейство на цветочных выставках. Хейзел также выставляла свои растения и получила немало призов, включая Национальную выставку в Лондоне.

До тех пор, пока болезнь не заставила её расстаться со своими драгоценными растениями, на местных и национальных выставках можно было увидеть, как Хейзел осматривает растения или весело болтает с друзьями. Всем, кто её знал, будет её сильно не хватать.

От Билла Мэддэмса (Bill Maddams)

Хейзел была организатором выставки CSSGB в 1967–1980 гг. и членом правления в 1968–1980 гг. В последней роли её прямолинейные высказывания по разным предметам были очень полезны. Она регулярно посещала ежемесячные встречи CSSGB, пока два общества не объединились.

От Джона Хьюса (John Hughes)

Если я правильно помню, в 1965 г., когда я только поступил в университет, я вступил в отделение Общества кактусов и суккулентов Великобритании в Северном Сюррее. В то время отделение было главным участником ежегодной выставки, проводившейся каждый июнь в зале Королевского цветоводческого общества. Отделение даже заказывала грузовик, чтобы доставить экспонаты. Бетти Мэддэмс, отвечающая за выставки отделения, умела уговаривать и всегда просила нас участвовать. Моя собственная коллекция была достаточно скромна, а когда я был вдали от дома, за растениями присматривала мать, пока в 1971 г. я наконец не решился поучаствовать.

В то время я был в колледже в городе, и наверное, отправился в зал RHS, чтобы проверить, что мои экспонаты попали в правильные категории, горшки чистые и т.п. Наверное, я выглядел очень смущённым, когда ко мне подошла весьма почтенная женщина в элегантном костюме, представившаяся как Хейзел Ходсон, организатор выставки. Мои достижения были достаточно скромными, но я вернулся домой с листком красивого Andromischus sp., и последующие годы стало нормой, что в июне в моём списке растений растения или черенки, которые мне дала или обменяла Хейзел. Хейзел и Адель Вичер были особенно щедры в этом отношении. Растения были в основном из сем. Crassulaceae, моём главном интересе тех лет, и кажется, у меня до сих пор растут Crassula velveta и Gasteria batesiana, которые я получил от неё в 1973 г., первоклассный гибрид Echinopsis ‘Peach Monarch’ и Lobivia wrightiana в 1974.

Я получил приглашение посетить дом Хейзел в июле 1974 г. Я хорошо помню её прекрасную и обширную коллекцию, и мезембриантемовые произвели на меня наибольшее впечатление. Все четыре растения, которые я принёс домой в тот июльский день, Conophytum notabile, Stapelianthus decaryi, Aloinopsis setifera и Andromischus sp. ex Bryan Makin, ныне находятся на суккулентных небесах.

После этого, насколько я помню, я не обменивался с Хейзел. Это было примерно в то время, когда CSSGB сдалось в неравной борьбе за достойную выставку в RHS, и вероятно, наши пути с тех пор пересекались не так регулярно.

Я вспоминаю Хейзел с огромным восхищением. Я особенно любил её суховатый юмор. Я часто видел, как она подмигивала, когда говорила что-нибудь спорное и ждала, когда остальные будут возражать. Где-то шесть лет назад я в последний раз видел её, когда она специально приехала на моё выступление в отделении BCSS в Беркгемстеде (Berkhamsted). Нам будет не хватать этой щедрой женщины.

От Гордона Роули (Gordon Rowley)

В январе 1959 г. Хейзел сменила Брайана Макина на посту редактора “Cactulent”, бюллетеня неформального Лондонского кактусного клуба, основанного в 1949 г. как ответвление двух больших обществ, также проводивших встречи в Лондоне. Члены клуба хотели ещё меньше формальностей и не-технический журнал, поэтому “The Cactulent” стал отпечатанным на ротаторе ежемесячным бюллетенем, сконцентрированном вокруг тематических слухов, выращивания, выставок, коллекций, а если не хватало материала — заимствовались интересные материалы из других журналов. Хейзел редактировала и писала в течении семи лет, пока клуб наконец не развалился в 1966 г. Кроме Джины Шарман она была единственной женщиной оргкомитета, хотя в бюллетень регулярно писала загадочная «Конни Файтем» (Connie Fytem).

Хейзел была пухленькой, весёлой, щедрой и общительной; она умела выращивать и успешно выращивала свои любимые суккуленты. Её великолепная коллекция южно-африканских миниатюр, чистая и опрятная, по праву гордилась множеством редкостей. В последней осенней выставке клуба в 1965 г. шесть из восьми призов достались Хейзел.

Нет нужды говорить, что её растения привлекали посетителей со всех уголков Англии, было сделано множество обменов и фотографий. Я помню один случай, когда к ней пришла толпа почитателей, которых поприветствовал голос из открытого окна наверху: «Подождите немного: я принимаю ванну». Последующие «помогающие» комментарии не записаны, но я хорошо помню, что в них часто упоминались маммилярии. У неё было великолепное чувство юмора.

От Лена Ньютона (Len Newton)

Первое впечатление, которая на меня произвела Хейзел — почтенная женщина, хорошо заметная среди посетителей лондонских собраний, на которые я ходил ещё будучи подростком. Вскоре я обнаружил, что она много знает о суккулентах, особенно о мезембах. Её характер можно обозначить как «весёлый», с развитым чувством юмора. Поговорив с ней несколько минут, новички чувствовали себя легко и непринуждённо. Помимо лондонских собраний энтузиазм Хейзел приводил её на мероприятия в других городах и даже на некоторые международные конференции. Когда я выступил с лекцией на конгрессе IOS в Мехико в марте 1980, моя американская знакомая сказала мне, что Хейзел повернулась к ней и сообщила, что она много лет назад знала меня прыщавым школьником!

Хотя я знал о её интересах, я никогда не видел её коллекцию. Несколько лет Хейзел редактировала «The Cactulent», неформальный, но интересный журнал, который публиковал лондонский кактусный клуб. Её опыт и любовь к растениям сделали её одной из ярких фигур того времени. Все, кому повезло знать её, будут вспоминать её с любовью и уважением.

От Дэивида Киркбрайта (David Kirkbright)

Мои самый ранние воспоминания о Хейзел датируются 1958/59, когда я был членом отделения CSSGB. Обычно мы собирались дома у Джорджа Хеджеса (George Hedges) в Кингсбери (Kingsbury), и Хейзел в то время была активным членом этого отделения. Иногда она приносила растения на продажу, и я получил от неё немало своих первых растений. Она всегда вызывала желание больше знать и поддерживала мой энтузиазм.

Я поддерживал с ней контакт и иногда уговаривал её выступить в нашем отделении в Нортгемптоне (Northampton). Поскольку она не водила машину, мне приходилось забирать её из дома в Чезэме, везти за 50 км на собрание, а вечером везти обратно домой. Однако это того стоило: по дороге она рассказывала о своих поездках в Южную Африку. В то время мало кто кроме ботаников ездил туда собирать растения. Ехать с ней было настоящее удовольствие, так как всю дорогу она рассказывала о своих приключениях при соборе растений, куда подробнее, чем на лекциях.

Когда я заезжал к ней, она всегда угощала меня чаем, после чего мы шли в её теплицу, где она с радостью показывала мне свои сокровища, её любимцами были C. burgeri, она смотрела их на просвет, проверяя, не развивается ли там бутоны. Наше хобби потеряло ещё одну великую фигуру.

От Терри Смейла (Terry Smale)

В семидесятые-восьмидесятые Хейзел часто приглашали выступать на собрания кактусных клубов; так я познакомился с ней в нашем отделении в Саттоне (Sutton). Её главным интересом были суккуленты из Южной Африки, и она начала посещать этот регион в 70-х, когда мало кто из британцев отваживался искать суккуленты в этой части мира. По крайней мере один раз ей повезло посетить вельд с Гарри Холлом (Harry Hall). Именно благодаря рассказам о её приключениях и с совету посетить Южную Африку мы впервые посетили эту страну в 1983 г.

У неё не было огромной коллекции растений, но они содержались в превосходном состоянии, по крайней мере пока ее зрение не начало ухудшаться. Её мезембы и хавортии получили множество призов на выставках, включая национальные. Дженнифер, Сюзанн, Дэвид Джейкобс и я имели удовольствие посетить её теплицу в октябре 1985 г. и смогли посмотреть её прекрасную и обстоятельную коллекцию конофитумов, которая включала в себя такие редкости, как C. pellucidum ‘Makin's Plum’ (хотя тогда у него не был статус культивара) [прим. ред.: на этикетке было написано C. pellucidum ‘rubrum’] и C. burgeri. Её «бюргеры» были взяты из природы с разрешения “Blackface Mines”, которой принадлежал этот участок, и напоминали удивительные пурпурные драгоценности.

Она была щедрой женщиной и дала мне несколько черенков конофитумов, среди которых три экземпляра C. pellucidum, растущие у меня до сих пор. Около двадцати лет назад единственным более-менее доступным «пеллюцидумом» был ssp. cupreatum. Я влюбился в Южную Африку, её флору и особенно род Conophytum. Справедливости ради должен признать, что Хейзел и Стивен Хаммер были моими главными вдохновителями.

В последние годы здоровье Хейзел ухудшилось и она постепенно исчезла с суккулентной сцены. В последний раз я видел её несколько лет назад, когда выступал с лекцией о южноафриканских суккулентах в отделении Беркгемстеда. Она по-прежнему сохранила страсть к своим любимым растениям, хотя к тому времени раздала большую часть своей коллекции.

От Питера Бента (Peter Bent)

Я познакомился с Хейзел в конце 1950-х или в начале 60-х в зале RHS во время обычного собрания CSSGB. Она обычно была со своими друзьями, среди которых были Мюриэль Стиллвелл, Ронни Дейл (Ronnie Dale) и его жена Бланш (Blanche), Питер Чепмен (Peter Chapman) и Маргарет Мартин (Margaret Martin). С ней также были Дора и Эрни Шурли (Dora, Ernie Shurley) (президенты CSSGB), Хильда Гирл (Hilda Guirl), у которой был питомник в Нейзинг (Nazeing), Джесси Уэллс (Mrs. Jessie Wells), Джина Шармани и Адель Вичер.

Я помню, как мы однажды с Китом Грэнтэмом (Keith Grantham) чинили электричество в её теплице и увидели её замечательные растения — C. burgeri и C. stephanii, великолепные экземпляры — да все её растения были великолепны, и она сама была великолепным растениеводом. У неё были и другие интересы, в т.ч. фотография.

Она также поспособствовала возвращению в хобби Брайана Макина после того, как он поругался с Сирилом Парром (Cyril Parr), что сильно огорчило Брайана. Хейзел наряду с другими помогла распространить выращивание суккулентов, особенно мезембриантемовых, которые она и Мюриель Стиллвелл особенно любили.

Хейзел, наверное, последняя из ранних (послевоенных) суккулентоводов, и это большая потеря. Как я помню, она не терпела молча дураков и иногда говорила то, что думала, что неплохо. Она всегда была готова помочь менее опытным, сильно помогла CSSGB и выступала с лекциями на разнообразные темы.

Её имя, я думаю, долго будут вспоминать вместе с Дж.Т. Бейтсом (J.T. Bates), Дж. Брауном (J. Brown), Томом Эдином (Tom Edean) и многими другими людьми той эры. Хобби потеряло очень хорошего друга, которого мы будем помнить.