Плохо скрытые вещи

Стив Хаммер

Одна из моих самых любимых друзей по переписке пожаловалась мне, что в ряды мезембриантемоводов вливается мало свежей крови, и она боится безвременного угасания. Я задумался над этим и пришёл к выводу, что нас столь много, как и раньше. Просто другие прячутся лучше остальных! Большая часть старой крови циркулирует столь надёжно, что почти не заметна, а большая часть свежей циркулирует по Интернету, часто публично. Хотя я не особенно люблю электронные средства — мне нравится осязаемость бумаги и печати, и не так-то просто (в безопасности) читать блоги в ванне (по крайней мере с налитой водой), и кроме того, электронную переписку гораздо проще скопировать, чем переварить, тогда как бумага предполагает более пристальный взгляд — но должен признать, что Всемирная Паутина — доминирующая сила, изрыгающая со скоростью света как надёжную информацию, так и словесный понос. Она пришла всерьёз и надолго, как и мезембы и мезембофилия.

Некоторые типы любви не нуждаются в постоянном подтверждении. Осенью, когда конофитумы устраивают ежегодный светский приём, я каждый день смотрю на одни и те же горшки, замирая от восхищения; но что можно сказать нового о такой слепой привязанности, если объект и ритуал практически не меняются? Ждёте ли вы, что ваши намоленные чётки неожиданно вспыхнут в темноте? Конечно, время от времени даже старые друзья меняют причёски, например, мои экземпляры ARM1187, Conophytum verrucosum из Кауберга (Kouberg), один из которых вдруг решил покрыться бородавками так же, как почтенный сбор Ро (Rawe) из тех же мест(1) — но наиболее удивительные новости всегда приходят с новыми видами, поэтому так всем не терпится их обнаружить.

Моя недавняя поездка в Южную Африку позволила мне восстановить контакты (реальные или электронные) с несколькими цветоводами, по-настоящему увлечёнными мезембам. Если я сделаю несколько положительных отзывов, то, возможно, вызову усиление циркуляции крови в виде покраснения щёк. Некоторые люди, упомянутые в этой статье, не знакомы читателям бюллетеня, другие — старые друзья. Имя Герхарда Маркса (Gerhard Marx) хорошо известно большинству из нас, главным образом из-за глубокого интереса к эуфорбиям и хавортиям, но он также увлечённый и первоклассный специалист по выращиванию меземб и кактусов. Он определённо лучший литопсовод, которого я знаю, и у него великолепный полевой опыт. Его GM183, красивый Conophytum angelicae с пурпурными ⟶ тёмно-бордовыми ⟶ бронзовыми лепестками, наверное, оказал наибольшее влияние на выращивание меземб с полевыми номерами GM. Герхард нашёл его прямо к северу от Умдауса (Umdaus), где он определённо редок. Мы вдвоём, вместе и врозь, не смогли его обнаружить вновь. Мы нашли вегетативно схожую форму возле Науса (Nous) (растущую вместе с L. dinteri var. brevis), но ей не достаёт тёмного цвета лепестков, делающего многие экземпляры 183-го такими запоминающимися.

Когда я ехал к Герхарду в прошлом августе, туристического автобуса из Кейптауна в Одтсхорн не было, поэтому я всего за двадцать минут прилетел в небольшой городок Джордж, в котором есть маленький аэродром с минимумом досмотра и плакат, агитирующий за расширение города с помощью расчистки земель: «Больше Джорджа, меньше кустарников!» [«MORE GEORGE LESS BUSH!», что можно перевести как «Больше Джорджа, меньше Буша!»]. Герхард и Ина живут среди этих кустарников в самодельном доме, построенном на скалах над ущельем. В десяти футах (3 м) от чёрного входа растёт дикий Conophytum truncatum. Чуть дальше стоит длинная теплица, заполненная интересными суккулентами: великолепными хавортиями, плоскими кактусами, множеством литопсов и других компактных меземб.

Я обратил внимание на форму Pleiospilos bolusii с очень острыми килями (P. simulans с точностью до наоборот) из Берпорта (Beerpoort) возле Уиллоумор (Willowmore) и Conophytum ±obcordellum ±var. ceresianum, собранную в Карупорте (Karoopoort) другом Герхарда. У растения очень бледная, как будто выбеленная кожа и плоский рисунок, сильно похожий на C. minimum “brevilineatum”, известный из окрестностей Пататсривера (Patatsriver) в Карупорте со стороны Малого Кару. Растения Герхарда также напоминали форму polulum C. minimum из Блауторинга (Bloutoring), хотя var. ceresianum явно присутствует в этой генетической смеси. Кстати, в оригинальном описании C. brevilineatum указано «Ceres Division?» как непроверенные данные. Ещё Герхард выращивает великолепную селекцию C. truncatum var. wiggettiae, отобранную в Хазеняхт (Hazenjagt) по максимальному румянцу и насыщенным веснушкам.

У Адама Харроуэра (Adam Harrower) очень интересная коллекция суккулентов, расположенная в Кристенбоше и притворяющаяся/дублирующая исследовательскую коллекцию. Адам в самом деле занимается исследованиями, но в них входят проекты с коммерческими намерениями: например, укрощение дикого засухоустойчивого жёлтого клеоме (Cleome, семейство Capparaceae) из Пеллы (Pella). Он выращивает несколько ландшафтных мезембриантемовых, некоторые из них могли бы иметь большее распространение: великолепный кроваво-красный лампрантус из Дарлинга (Darling), например.

Среди его конофитумов C. carpianum из популяции далеко к югу от знаменитой. (О южной популяции также сообщал Митчелл, но я не знаю, представляет ли материал Адама вторую или третью популяцию; в любом случае все эти популяции находятся на Плухберге (Ploegberg).) Адам собрал интересный конофитум в южном Кнерсфлакте (Knersvlakte). Условия в теплицах юго-западного Кейпа поощряют вегетативный рост, так что растения трудно определить — то ли это белоцветковая форма C. minutum var. pearsonii, то ли далёкое южное ответвление плоскоголового C. globosum, известного в Дикдоринге (Dikdoring) к югу (как мне представляется) от Харис (Garies), то ли демонстрация связи между этими элементами? Отмечу, что Адам нашёл целую популяцию белоцветковых растений, а не одиночного мутанта.

Адам предложил нам посетить картографический фонд Национального Ботанического института (NBI), богатое хранилище старых документов от таких людей, как Гарольд Пирсон (Harold Pearson). Доброжелательная картограф подтвердила точное положение реки Обоб (Obob River): когда в хорошем настроении, она течёт к югу от Стейнкопфа (Steinkopf), очень близко к типовому местообитанию C. tantillum subsp. amicorum. Обоб также был местообитанием утерянного, предположительно геофитного конофитума Гельмута Мейера с пурпурными лепестками, но плоские участки так сильно вытоптаны, что надежды мало. К счастью, subsp. amicorum защищён своей склонностью лазать по обрывам.

Ещё один южноафриканец, Юрг Шолленбергер (Jourg Schollenberger), металлург и проницательный сборщик, слишком мало известен. В ранней молодости он принёс фотографию полностью покрытого оболочкой конофитума на встречу кактусоводов в Претории, на которой я выступал, и спросил, может ли это быть C. burgeri (это привело меня и Смейлов в Пофаддер в апреле 1988-го. Дженнибел нашла первое растение: C. angelicae, жёлто-коричневый как ил, но спрятавшийся на половину под коркой пахлавы). С тех самых ранних дней Юрг исследовал множество мест в Намакваленде. Он был с Роджером Диксоном (Roger Dixon) и мной, когда Роджер открыл изумрудный C. phoeniceum.

Недавно Юрг сообщил, что нашёл ещё одну форму C. angelicae возле Пофаддеркопа (Pofadderkop), в левой половине царства C. blandum, обильнее покрытый морщинками и (гораздо?) крупнее, чем другие формы, известные с коппи (холмов-останцев) Бушменледна. Окружающие бландумы росли не только на привычном кварце, но и на сланце. Новости Юрга немедленно всколыхнули мои мысли о semivestitum. Я уверен, он прочешет это место ещё раз.

Ток и Денис Шуманны (Tok, Denise Schoemann) выращивают литопсы (Ток) и конофитумы (Денис) в Виндхуке, Намибия. Я надеялся встретиться с ними во время поездки, но пока общался с ними по электронными средствами и путём обмена семенами. Изображения Тока предполагают огромное тонкое умение. Более того, Шуманны сделали очень важные открытия: Lithops amicorum TS 67 и TS 73 (2), а также восхитительный C. angelicae из Грюнау (Grünau) (тот, что выглядит как оплавленные кольца лука), C. meyeri с перевала Аненаус (Anenous), и красивый C. pellucidum var. terricolor с яркими пурпурными тонами, найденный возле Спектакел-Пасс (Spectakel Pass).

Последний по порядку, но не по значимости — Питер Брайнс (Peter Bruyns). К сожалению, я не встретился с этим фантастически продуктивным человеком (и его столь же продуктивной женой, Корнелией Клак (Corneilia Klak)) в августе-сентябре, но я встретился к западу и востоку от Нуверус (Nuwerus) с Scopelogena bruynsii Klak, сверкающей красным, фуксиновым и медным. Это стелющееся растение, долго прятавшееся, но хорошо заметное, если действительно посмотреть (крупнее, чем ваша средняя корзина). Она напомнила мне о том, на что Питер раскрыл нам глаза. Acrodon diminuta Klak, цветущий в моей притенённой теплице — ещё одно напоминание. Этот кустарничек похож на тёмно-зелёную оскулярию без пудры. Даже маленькие цветки наводят на эту мысль, хотя тёмно-вишнёвые полоски и отсутствие насыщения проясняют таксономическую позицию.

Примечания

У всех четырёх экземпляров ARM 1187 были гладкие верхушки, когда я получил черенки от K.G. в 1987 г., хотя они уже демонстрировали тончайшие намётки «гравировки». Теперь, когда они достигли возраста совершеннолетия, их узор созрел. Похожий процесс заметен у C. caroli Нико Сауэра (Nico Sauer), у которого один экземпляр столь же шершавый, как большинство C. verrucosum, хотя зазубренные островки встречаются реже. По цветкам эти два вида одинаковы, и может быть, единственная вегетативная разница зависит от присутствия или отсутствия коричной глазури.
Две популяции находятся рядом, но мои экземпляры демонстрируют явные различия. В TS 67 много беловатых растений с сильно закрытыми окнами, рубрикация часто вообще отсутствует; в TS 73 растения с тёмными узорами, похожие на L. julii “chrysocephala”. Интересно, что TS 73 гораздо хуже цветёт. Кстати, в моём втором поколении сеянцев TS 67 (из тех же семян, что я выслал в MSG) есть два зелёных!